Ближний круг - Александр Афанасьев

человеком именно вице-президента.

– К вам вопросов нет. Вы только что заступили на должность. Но разберитесь в своем огороде. Что и на какой грядке растет.

– Понял… сэр.

Вербовка состоялась.

– И еще. Подчистите хвосты. Пока вопросов никто не задает. Но это пока. У нас на Востоке видимо появился новый друг. Не хотелось бы омрачать дружбу. Столь дорого нам обошедшуюся.

Охранник только того и ждал – открыл дверь…

По дороге в Лэнгли – Гейтс приказал разыскать Штольца даже если он уехал. И заказал разговор с Авратакисом в Саудовской Аравии.

В здании ЦРУ – и.о. директора сразу прошел в переговорную. Это была отдельная комната, в которой были двойные экранированные стены, как бы комната в комнате, мебель из прочного прозрачного пластика и дважды в день техническая проверка.

Беря трубку и.о. директора с мстительной радостью подумал, что скорее всего под Негропонте стул бы развалился. Он был бы рад это увидеть.

Авратакис уже был на трубке

– Как погода в Саудовской Аравии? – спросил Гейтс

– Пахнет нефтью, сэр…

– Ты видел там кого-то из наших?

– В смысле, сэр? – не понял Авратакис

– Кого – то из наших. Кого там не должно быть

– Дьюи Кларидж, сэр – моментально ответил Авратакис

– Что он там делает? – не понял Гейтс

– Получает неплохое жалование от саудовского короля, сэр.

Вот же…

Гейтс просек мгновенно. Саудовский король нанял для своих дел бывшего начальника контртеррористического отдела ЦРУ. Тот, в свою очередь, пользуясь старыми связями – нанял кого-то с американского флота. Они решили ликвидировать Хусейна и вляпались. Но вляпались сильнее, чем они думают. Им светит лет тридцать – сорок в федеральной тюрьме – и не по иракскому закону, а по американскому.

Остается выяснить только одно

– Давно он там?

– Сэр, он уже был здесь, когда я приехал.

– Выясни, не связывался ли он с кем-то через секретную связь в Посольстве. С кем то из наших. Сколько надо времени?

– К утру, сэр

– Хорошо.

– А что с агентом, сэр…

– С этим потом. До связи.

Гейтс прервал разговор, вышел из защищенной комнаты. У нее, в сопровождении агента безопасности – стоял человек из советского отдела.

– Сэр…

Они отошли в сторону

– Сэр… наладить секретную связь с Багдадом за назначенное время технически невозможно.

Гейтс принял решение.

– Выясни через кого можно быстро передать информацию в Ирак. Посольство или представительство ООН. Что-то в этом роде.

– Да, сэр…

На лифте – Гейтс поднялся на последний этаж. Замдиректора Штольц уже ждал его в приемной директорского кабинета

– У нас есть добро по Ираку.

– Вот как, сэр?

Штольц был опытным волком и вида не подал.

– Да. Начинаем работать. Мне нужен общий оперативный план и как минимум три плана на чрезвычайные обстоятельства. Если Саддам задумал недоброе – мы должны узнать об этом быстрее него самого. И мне плевать, как это будет сделано.

Авратакис позвонил утром. Голос был бодрым, видимо в Саудовской Аравии был хороший кофе.

– Вы угадали, сэр – с порога заявил он – бинго

– Говори яснее – у и.о. директора ЦРУ кружилась голова от бессонной ночи

– Известный вам человек – имел семь сеансов закрытой связи через комнату посольства только в этом году.

– С кем?

– Шесть из них – одним и тем же человеком.

…

– Зам директора Штольц, сэр. Минимальная длина сеанса восемь минут, максимальная двадцать три минуты.

Интересные дела…

– Добейся того, чтобы тебе сделали выписку из книги учета. Прямо сейчас, пока о ней не сообщили сюда.

– Да, сэр. И еще.

– Что еще?

– Известное нам лицо очень активно с начала года. У них здесь была база. Все финансируется из местной казны.

– Понял. Отличная работа.

Два слова, редко встречающиеся в одном предложении

– От меня еще что-то требуется, сэр?

– Оставайся на месте и не светись. Да… еще посмотри, каким образом можно пересечь границу с Ираком. Меня интересуют все варианты.

– В какую сторону, сэр?

– В обе. Как можно больше вариантов.

– Понял, сэр.

– Отлично поработал. Конец связи.

Если все пойдет кувырком – возможно, даже один, но опытный агент, знающий местность и с заранее подготовленными заготовками – будет козырем в игре.

И.о. директора ЦРУ – поднялся на последний этаж здания в Лэнгли. Вместо своего кабинета – свернул в кабинет заместителя директора Штольца. Тот, серый от усталости – сидел, и делал какие-то пометки в папке с косой красной чертой[141]. Рядом дымилась чашка с кофе. Подняв глаза на и.о. директора – он сразу просек.

– Саддам был и есть подонок – сказал он

…

– И я сделал то, что счел нужным сделать.

Да, но сейчас ситуация изменилась. И если бы еще неделю назад, случись так, что покушение на Саддама удалось бы – его бы похлопали по плечу и сказали бы – черт да и с ним, с уродом, он получил то, что заслужил. Но сейчас – все перевернулось на стол восемьдесят градусов, и теперь активность заместителя директора Штольца выглядит совсем по-другому. Заговор с целью убийства, неавторизованная активность… учитывая тот факт, что ЦРУ сейчас под прицелом, его конечно постараются спасти от суда. Но о любой работе на правительство США, даже в роли уборщика мусора – придется забыть.

– И облажался – припечатал Гейтс – знаешь, мне плевать на то, что ты сделал. Меня беспокоит то, что ты не сделал.

…

– Ты знаешь правила.

– Когда? – внешне спокойно спросил Штольц

– Не сейчас. Когда скажу. Надо расхлебать то, что уже успели натворить. У вас есть что-то, что бы можно было представить?

– В первом приближении.

– Давайте, посмотрим.

Примерно в час дня, перед тем, как ехать в Пентагон – Роберт Гейтс снова встретился с человеком из советского отдела. Тот показал и.о. директора неизвестно как у него оказавшееся досье ФБР.

– Хасан Аель. Тридцать восемь лет, иракец. Приписан к представительству Ирака при ООН. Здесь больше года.

С фотографии – смотрело грубое, словно вытесанное топором лицо. Откровенно уголовное лицо, такие видишь в криминальных сводках.

– Что на него есть?

– Занимается деятельностью, мало совместимой с дипломатической. Нанял двоих частных детективов, чтобы следить за иракскими эмигрантами. Собирает информацию, правда в этом – ничего криминального, только открытую – скупает всю техническую прессу, на которую может наложить лапы.

– ФБР следит за ним?

– Периодически, сэр, все силы брошены на советских дипломатов. Ирак это так, еще уличная банда.

– Надо зачистить концы – многозначительно сказал Гейтс – и как можно быстрее. У нас в Багдаде должно быть чисто.

– Я понял, сэр.

– Возьми командировку в Балтимор. Оттуда – на машине. Будь осторожен.

– Несомненно, сэр.

– И как можно быстрее.

И.о. директора ЦРУ – проводил взглядом своего человека. В сущности – он сам был виноват не меньше в том, в чем обвинил Штольца – но ему на это было плевать. Что же касается агента в Багдаде… жаль, но всякое бывает. В конце концов – он был даже не американцем.

Саддам Хусейн

Ч. 7

Послевоенный период

/по книге Робина Дж. Апдайка «Саддам Хуссейн»/

Во время войны – Ирак претерпел значительные экономические трудности, усугублявшиеся еще и падением цен на нефть. Чтобы снизить негативный эффект – Саддам Хусейн уже во время войны начал либерализацию экономики. Так, в 1983 году был начат процесс приватизации в сельскохозяйственном секторе, а с 1987 года – Саддам провозгласил курс на многоукладную экономику с поощрением малого и среднего бизнеса. В 1989 году, возможно под влиянием бюджетных трудностей – уже говорили о полной приватизации всей иракской промышленности за исключением нефти и предприятий оборонного сектора. Существовали планы образования Иракской биржи и выдачи лицензий на образование частных банков.

Саддам Хусейн начал и процесс политической либерализации. Так в обращении к Иракской коллеги адвокатов 27 ноября 1988 года, через три месяца после прекращения военных действий, Хусейн объявил о всеобщей амнистии политзаключенных и обещал учредить в Ираке демократическую многопартийную систему. Через месяц он начал распространять идею о новой конституции, которая введет прямые выборы президента, допустит существование оппозиционных партий и свободной прессы и обеспечит роспуск Совета Революционного Командования. Чтобы подчеркнуть серьезность своих намерений, в январе 1989 года Хусейн созвал совместное заседание СРК и РУ, которое утвердило предложения о политических реформах и образовало особую комиссию, чтобы составить рабочий проект новой конституции.

В апреле 1989 года иракцы пошли к избирательным урнам в третий раз после 1980 года, чтобы выбрать новое Национальное собрание. В Багдадском университете устроили «Стену